На дачу к Ротшильдам

Пока весь мир бьется в бесполезной и, скажем так, абсолютно дурацкой истерике, попутно напрочь убивая экономику, я решил заняться чем-то более полезным, чем метания по городу в поисках абсолютно не нужной мне туалетной бумаги (я обычно покупаю раз в год в Costco большую пачку из 48 рулонов, причем, по случайному стечению обстоятельств, я прикупил очередную пачку за неделю до начала туалетнобумажной истерии) и начать разбирать архив фотографий, которые, пребывая в папке с говорящим названием TODO, тихо дожидались своего часа быть показанными миру.

Поскольку в ближайшее время я никуда ехать не планирую (мой недельный отпуск, который должен был начаться в прошлую пятницу и проходить в Лос Анджелесе и Сан Франциско, бесповоротно накрылся всеми тазами сразу), а страна пребывает в недоуменно-печальном карантине, то я начну с фотографий трехлетней давности, потом перейду к четырехлетним и так далее. Если получится выбраться в Японию в мае (билеты-то куплены, но вот состоится ли полет — хороший вопрос), то буду писать о свежих впечатлениях. А если нет, то буду баловаться постами из серии «бойцы вспоминают минувшие дни».

Итак, в один прекрасный день (а он действительно был прекрасным, поскольку погоды стояли весьма летние, что, кстати, необычно для нашего острова), мое семейство озадачило меня тем, что оному семейству захотелось куда-то выползти из дома. Ну, раз захотелось, то надо пользоваться моментом, решил я, и, как полагается программисту, залез в Интернет, чтобы понять, куда, собственно, можно поехать. Насколько я помню, ничего особо интересного не находилось и тут взгляд наткнулся на рекламу от организации под названием National Trust, которая предлагала посетить какое-нибудь историческое место, управляемое этой самой конторой.

Обрадованный, что нашлось хоть какое-то дело, я объявил семейству, что мы едем в гости к Ротшильдам (жена покрутила пальцем у виска и даже сделала шаг по направлению к сковородке, чтобы вправить внезапно повредившемуся умом мужу пару извилин), точнее, в Waddesdon Manor, их загородную резиденцию, которая вроде как теперь музей (при этом слове жена отошла от сковородки, а я перевел дух). Несмотря на то, что большого энтузиазма семейство при объявлении этой новости не испытало, дело было утреннее, погода хорошей и дома сидеть не хотелось, так что мы просто собрались и поехали.

Разумеется, к дому господ чернь просто так не подпускают, так что парковка для туристов была расположена достаточно далеко от этого самого дома. Впрочем, жаловаться на это было глупо, поскольку, как я уже не раз говорил, погода была отличной, а ленивая прогулка на свежем воздухе еще никогда никому особо не мешала.

Вид на дорожку, ведущую к дому:

Надо заметить, что идти надо довольно далеко, да и сам дом находится на холмообразном возвышении, так что мы к нему приближались:

… приближались…

… и, наконец-то, приблизились:

Тут бы было самое время начать осмотр этого самого дома (как-то вот «дачей» это строение язык назвать не поворачивается, если честно), но дети, разумеется, решили, что без мороженого им в такую погоду просто никак нельзя, так что я потащился покупать прохладительные штуки всему семейству.

Выстояв довольно длинную очередь, я подошел к киоску с мороженым и уже начал было раздумывать: не подать ли на них в суд за дискриминацию по росту, поскольку крыша этого самого киоска, на которой была надпись «не долбанись башкой» (в вольном переводе, разумеется) была прямо на уровне моего носа:

Но тут как раз подошла моя очередь и я, затоварившись изделиями пищепрома, наконец-то смог убедить семейство начать осмотр поместья. Осмотр этот, впрочем, начинался откуда-то с тыльной части здания:

Где, кстати, находилось весьма странное произведение современного искусства, сделанное из пустых бутылок, называвшеся «Лафит»:

Дело в том, что семейство Ротшильдов владеет Шато Лафит, где делают довольно известные в России вина. Если верить этим вашим Википедиям (а им, как правило, верить нельзя), то когда правительство Российской Империи в конце 19-го века нуждалось в финансовых вливаниях, то барон Ротшильд предоставил России весьма приличный заем, но одним из его условий было то, что Россия должна была импортировать вино из этого самого Лафита в довольно немаленьких количествах. Договор был выполнен с обеих сторон и в России появилось понятие лафитника (он же лафитный стакан) — специальный стакан для столовых вин.

Статуя же эта выполнена из 1000 бутылок размера «магнум» из-под вина, произведенного в Шато Лафит. Каждая бутылка подсвечена светодиодом. А теперь думайте, что вам делать со всеми этими знаниями…

История дома началась в того, что обедневший герцог Мальборо (я понимаю, что это звучит как-то неправильно) начал вырубать лес в своем имении Вадсден около Эйлсбери и в итоге, в этом самом имении образовался лысый холм. Этот самый холм, со всеми окрестностями, был выставлен на продажу и куплен бароном Ротшильдом в 1874 году, поскольку этому самому барону очень хотелось иметь загородный дом в Эйлсбери. Почему именно там, я не знаю, поскольку этот самый Эйлсбери просто захолустный город посреди Англии. Это как если бы кто-то из российских олигархов мечтал бы построить себе загородный дворец, скажем, в Иваново.

Поначалу, строить на холме ничего было нельзя, поскольку он был довольно крутым и остроконечным, так что первые три года, вместо стройки, барон руководил, в основном, земляными работами, которые закончились в 1877 году. Сразу был заложен первый камень фундамента и работа закипела.

Будучи завзятым франкофилом, барон решил, что дача должна быть построена в формате дворца из долины Луары, в стиле французского Ренессанса, так что поручил строительство некоему французскому архитектору, который как раз и специализировался на таких делах.

Постройка была завершена в 1883 году, так что по этому поводу барон закатил вечеринку, на которую допускались только мужчины.

Поначалу, в доме не было электричества — его провели только в 1890 году и, как утверждали очевидцы, освещение дома было очень впечатляющим. Настолько, что королева Виктория потребовала, чтобы ей показали этот самый дом (что, кстати, было весьма необычно) и барон, разумеется, тут же пригласил ее в Waddesdon. Более того, он даже сделал для королевы специальный электрический лифт, но та отказалась им пользоваться, сославшись на то, что технология еще новая, не опробованная и вообще, она этому самому электричеству не доверяет.

В 1898 году барон умер и дом перешел к его сестре Алисе де Ротшильд. Она начала расширять коллекцию живописи и искусства, хранившуюся в доме, но кроме этого, можно сказать, что имение исчезло из новостей. После ее смерти в 1922 году, дело продолжил ее внучатый племянник Джеймс де Ротшильд.

Во время Второй Мировой войны, Джеймс позволил разместить в доме 100 эвакурированных из Лондона детей (разумеется, все картины и статуэтки были убраны в хранилища) и это, кстати, было единственным разом, когда в доме жили дети.

После войны, в поместье жизнь вернулась на круги своя — детей отправили по домам, картины вернули на стены, а со статуй стряхнули пыль и поставили на свои места.

Все изменилось в 1957 году, когда умер Джеймс Ротшильд. Он завещал дом и поместье благотворительной организации National Trust, которая занимается тем, что присматривает за дворцами, замками и просто историческими строениями, а заодно пускает туда туристов за относительно небольшую плату. Полученные деньги они пускают на восстановление разрушенных зданий, так что, как на мой взгляд, при всем моем резко отрицательном отношении к благотворительным организациям, они делают весьма нужное и полезное дело, сохраняя исторические памятники без того, чтобы залезать в карман к государству.

Так вот, жена Джеймса, Дороти, не захотела жить в доме (по условиям завещания, National Trust должен был обеспечить ей проживание и вообще, заботиться о ней) и решила перевернуть роли и обязанности — вместо того, чтобы пассивно принимать услуги от National Trust, она организовала управляющую компанию, которая должна была заниматься делами Waddesdon Manor от лица National Trust.

На сегодняшний день, эту компанию возглавляет Джейкоб Ротшильд и существует она на те деньги, которые ей платит National Trust, которому, в свою очередь, Джейкоб жертвует приличные суммы, чтобы она могла содержать эту самую компанию. Я понимаю, что схема тут весьма хитрая и, скорее всего, связана с какими-то налоговыми нюансами, но с моей, как туриста, точки зрения, это несущественно. Для меня важно то, что в этот самый Waddesdon Manor приятно приехать и погулять по ухоженному парку, а затем зайти в полностью отреставрированный дом.

На этом история поместья, можно сказать, заканчивается, так что больше мне сказать нечего. Ну разве что показать идиллическую фотографию английской глубинки, сделанную на обратном пути к машине.